"ПОБЕЖДАЙ ЗЛО ДОБРОМ"
В тридцати километрах от
Москвы, вдоль Старого Ярославского шоссе, недалеко от железнодорожной станции
"Пушкино", расположилось село "Новая деревня". Если с шоссе
свернуть к местному кладбищу, за деревьями увидишь невысокий деревянный храм с
голубым куполом, место, куда мечтал вернуться из изгнания Александр Галич. В
этой церкви, "Сретения Господня", двадцать лет прослужил священником
человек, чьё значение для судеб нашей страны и всего мира мы только теперь
понемногу начинаем осознавать, отец Александр Мень.
Уже сейчас тянутся сюда наши
соотечественники и паломники из-за рубежа. На могиле, слева от алтаря, зимой и
летом свежие цветы... Дар тех, кто знал его при жизни и тех, кто узнает его
только теперь, после ужаснувшего весь цивилизованный мир убийства.
Да, именно посмертно,
приходит всемирная слава к последнему апостолу земли Российской... Об отце
Александре уже написаны десятки статей. Уже достаточно известна его биография,
начали, наконец, выходить на Родине его литературные труды, и много,
надеюсь, еще будет опубликовано...
Происходит обычное в России явление: признают того, которого убили... Признают даже слишком быстро, на волне моды, не успев
понять, принять, полюбить. Но сегодняшние, посмертные как бы признание и слава
не освобождают нас от обязанности разобраться, что же он нам завещал своей жизнью, своим личным примером.
Трагедия не только в том,
что он ушел в расцвете сил и творческих замыслов, но и в продолжающемся
глубоком непонимании его личности. Прискорбно, но то же самое происходило со
всеми великими людьми России, которая охотно преклонилась перед живыми Лениным
и Сталиным, но не приняла при жизни ни Пушкина, ни Чаадаева, ни Владимира
Соловьева, ни Николая Бердяева, ни Андрея Сахарова.
А сделал отец Александр
очень много: оставил после себя более десятка напечатанных толстых книг
(изданных под псевдонимами за границей), десятки статей, несколько томов
неопубликованных произведений, прочел за два последних года в институтах и
клубах почти 200 лекций.
Писатель, историк, богослов,
библеист,... и, наконец, священник, к которому в его подмосковный приход
приезжала вся верующая интеллигенция Москвы и многие из других городов, - вот
таков был отец Александр.
Александр Вульфович Мень,
будущий отец Александр, родился в Москве, в доме 38 на Серпуховке, 22 января
1935 года в московской еврейской интеллигентной семье. Отец его был человеком к
вере равнодушным, все силы отдавал работе. Мать же, Елена Семеновна, к моменту
рождения своего первого сына, Алика, пережила глубокое внутреннее обращение ко
Христу, но еще не крестилась. Она приняла крещение вместе со своим сыном, когда
ему исполнилось шесть месяцев. В то страшное время "врагов народа",
жестоких преследований верующих религиозное воспитание можно было получить
только в подполье... Его наставники мужественно сделали все, чтобы он такое
воспитание получил. Самые первые духовные руководители Елены Семеновны обращали
особое внимание на её сына и пророчили ему необыкновенное будущее.
В послании к
Галатам апостола Павла есть такие слова: "Уже не я живу, но живет во мне
Христос". Что это? Таинственная аллегория, метафора, символ? Нет, это не
метафора и не аллегория. Это вера. Та, про которую отец Александр говорил, что
она есть то же самое, что и знание. И в этом знании Христа заключена была тайна
отца Александра. Он мог бы сказать про себя вслед за апостолом Павлом:
"Живу верою в Сына Божия, возлюбившего меня и предавшего Себя за
меня".
Отец Александр всегда жил
верой в Господа. Подражая апостолу Петру, старался бесстрашно "идти по
воде" в "море" житейских невзгод. Но Богоприсутствие он воспринимал как реальность еще и потому, что в
его жизни были особые Встречи, моменты необыкновенных религиозных Откровений,
которые потом определяли все его действия на долгие годы.
Впервые, по его собственным
словам, он ясно осознал себя призванным к священству в 12 лет. Именно тогда
зажегся в нем огонь настоящей благодатной веры. И эта вера не внушила ему
спрятаться от мира, стать только церковнослужителем.
Напротив, он с интересом
всматривался в окружающий мир, в природу, в людей. Старался с еще большей
ответственностью развивать и применять данные ему от Бога таланты. А они были
необыкновенные: прекрасная память помогала ему выучивать и помнить наизусть
массу стихов и цитат из книг любимых писателей, глубокий философский ум -
разбираться в самых сложных концепциях нашей и минувших эпох, блестящая логика
- проникать в суть современных научных достижений, литературные, поэтические
дарования создавать запоминающиеся образы в своих произведениях.
А еще были: замечательные
музыкальные способности, поразительное художественное чутьё, уникальное чувство
юмора - трудно назвать какой-либо из человеческих талантов, которым бы он не
обладал в совершенстве, с ним можно было беседовать на любую тему на любом
уровне профессионализма. Это не сказка, это –правда. Этот человек-чудо совсем
недавно жил среди нас, он мог к вам прикоснуться, приветствуя поцеловать,
прощаясь обнять, его абсолютная внутренняя свобода создавала вокруг атмосферу
глубокого мира и покоя.
Невозможно также забыть его
необыкновенную скромность и деликатность, жертвенную самоотдачу в любом деле,
радостное, светлое восприятие жизни и любовь, которая им излучалась так же
естественно, как свет солнцем; его первой фразой, выведенной детской рукой, как
только он научился писать, была цитата из ап. Павла: "Побеждай зло
добром." (Посл. ап. Павла к римлянам 12. 21)
И с детства он изумляется тайне жизни. Первой его книжкой,
оформленной и переплетенной собственными руками, становится книжка о природе. И
хотя таинственный Голос уже сообщил ему, что он будет священником, науку он не
оставляет: занимается в биологическом кружке, читает научные труды.
Интерес к животному миру
проявляется даже в характере его увлечения живописью. Некоторое время он берет
уроки рисунка у художника-анималиста Ватагина, славящегося психологическими
портретами животных.
А в 15 лет дополнительно ко
всему этому он начинает помогать во
время богослужения в церкви Иоанна Крестителя на Красной Пресне, к окончанию
школы самостоятельно изучает весь курс Духовной Семинарии и Духовной Академии.
Но родители хотели, чтобы сын получил сначала светское образование. Он
поступает в Пушно-меховой институт на охотоведческий факультет. Через два года
его отделение переводят в Сибирь, в Иркутск. Здесь, сразу после переезда, он
находит себе дело при церкви - работает истопником в епархиальном управлении.
В Сибири он очень много
читает, в основном исторические и философские книги. В Иркутске происходит его
первое знакомство с баптистской общиной, поразившей интенсивной церковной
жизнью и знанием Евангелия, и с католиками - в лице сосланного в Сибирь
католического священника.
Тогда же у него складывается
убеждение, что он должен осуществить невыполненный замысел Владимира Соловьева
- написать историю Церкви. Он, конечно, не знает, что только к концу жизни ему
удастся исполнить задуманное, а в ту пору он с юношеским азартом приступает к
этой работе и довольно быстро создает первый том. Оформляет машинопись в книгу,
и она начинает ходить по рукам, вызывая ожесточенные споры. И он понимает то
же, что понял в свое время Владимир Соловьев: до истории Церкви необходимо
сначала написать историю религий, в которой место христианства будет показано с
точки зрения современных достижений исторической и богословской наук. Соловьеву
этот замысел реализовать не удалось. Он оставил только наметки, по которым его
ученики, последователи, среди которых особое уважение отца Александра вызывал
священник Александр Ельчанинов, создали краткий курс истории религии.
В те годы, в Сибири, Бог
второй раз властно вторгся в его жизнь: ему было дано прямое Благословение и на
этот труд и на его будущее священство... События в его жизни начали
стремительно разворачиваться.
Учеба была закончена,
приближались выпускные госэкзамены. Однако партийное начальство вуза, узнав о
его мировоззрение, решило не выдавать ему диплом и изгнать за религиозные
убеждения.
Его выгнали из института с
«волчьим билетом», страна не получила еще одного хорошего биолога, и в том же
году он был рукоположен в дьяконы, а через два года в священники. К этому
времени он уже был женат на студентке того же института, Наталье Григоренко, и
у него только что родилась дочь.
Священническое служение было
для отца Александра и источником радости и постоянным испытанием. Огромное
страдание отцу Александру доставляло повсеместное фарисейское обрядоверие,
профанирующее таинства и лишающее их действенной Божией благодати. Позже он
напишет книгу "Таинство, Слово и Образ", в которой объяснит
соотношение Небесного и земного в православном богослужении тем, кто только переступает порог Церкви.
В христианстве он выделял главное,
а об обрядах говорил, что они связаны с культурой народа. И "хотя
христианин признает культуру, он не должен забывать, что христианская Церковь -
это не Церковь культуры, а именно Христова Церковь". Потому что
"Христос принес Небо на Землю. Не новую форму сложного культа, не новые тайные учения, не методы медитации,
а Благую Весть! Радостное Откровение о том, что Бог пришел в мир и может людей
спасти". И далее напоминал: "Церковь триумфальная, с соборами,
огромными витражами, колоннами, иконами терпела бесчисленные поражения в
истории, а глобальную победу одержала Церковь, у которой ничего этого не
было". Это значит, что "не допустимо путать главное, богооткровенное,
истинно духовное, с второстепенным, содержимое сосуда с сосудом. Сосудами могут
становиться разные культуры, обряды, но Господь сказал о Себе: "Я есть
Альфа и Омега" и нельзя ни в чем отступать от этих слов." Такая
христоцентричность определяла все его дела, она и в проповедях, и в лекциях, и
в книгах...
Сейчас много людей в нашей
стране желают креститься. Но чаще всего они приходят не ко Христу, а хотят
совершить традиционный обряд. Отец Александр всякий раз как мог пытался
исправлять положение. Перед крещением взрослых обязательно проводил хотя бы
краткую катехизацию (научение основам христианской веры). А в последнее время
отец Александр занимался катехизацией широко, в клубах, стараясь, чтобы перед
крещением каждый прослушал хотя бы несколько лекций. Так родились его
знаменитые курсы катехизации по Символу Веры. Он прочел два полных цикла: один
- в актовом зале библиотеки Иностранной Литературы, другой в одном из
московских клубов. В конце каждого курса (в канун Рождества и на Пасху) в его
храме крестилось несколько десятков взрослых.
Недостаток в России
образованного священства, невозможность в течение многих лет открыто
проповедовать Евангелие, пассивность мирян, неумение молиться, отсутствие
религиозной литературы и возможности обучать детей - все это вело к угасанию
истинной христианской духовности. И отец Александр ищет такие формы церковной
жизни, которые бы компенсировали это церковное неустройство. В поисках решения
ему несомненно помог опыт катакомбной Православной Церкви, в условиях которой
он жил в детстве. В 60-е годы он стал создавать в своем приходе небольшие
ячейки, молитвенные общины. Сначала, это нерегулярные собрания, только эксперимент. Но уже в 70-х годах
таких групп в приходе становится несколько, они регулярно собираются на
квартирах у прихожан. Сейчас эта форма церковной жизни (получившая на Западе
название "Малые группы") развивается стремительно не только в
приходах последователей отца Александра, но даже среди его оппонентов.
Отец Александр старался
объединять людей, руководствуясь общностью профессиональных интересов,
близостью жизненных позиций, занятостью в каком-либо одном христианском деле. В
зависимости от психологической ориентации участников общения и степени их
воцерковленности в группах складывались разные молитвенные обычаи. Но в любом случае, все собирались на
воскресные и праздничные богослужения в храме и вместе причащались Святых Тайн.
Евхаристическая, литургическая общность между собой и батюшкой объединяла в
один приход совершенно разных людей. Это была настоящая соборность!
Все это беглый очерк
деятельности отца Александра как священника и пастыря, но ведь он был также замечательный ученый, библеист,
историк религии, энциклопедист и знаток мировой культуры. И, говоря об этих
сторонах его жизни, мне кажется, нельзя забывать, что все его таланты, все его
служения были в нем органично соединены и подчинены одной цели - апостольскому
благовестию в нашей стране. То, что он был христианин и священник сказывалось
на его работе ученого, освящало её, а научный и литературный труд углублял веру
и сообщал новые измерения его пастырской деятельности.
Отца Александра всегда
удручал слабый интерес прихожан к Евангелию, к Личности Иисуса, а ему очень
хотелось поделиться со всеми своим религиозным опытом, так обогатившим его
жизнь. Он пишет книгу "Сын Человеческий", книгу об Основателе
христианства, построенную на Евангельском повествовании, но пронизанную его
личной любовью к Господу. Это книга многих привела ко Христу. Её легко читать,
она написана свободным художественным языком, но главное её достоинство: в ней
не принижен Евангельский Свет. Он достигает всякого, кто захочет Его принять.
А к концу семидесятых годов
отец Александр заканчивает свой труд по истории религий. Он состоит из шести
томов и получает общее название "В поисках Пути, Истины и Жизни".
В первой книге шеститомника
говорится о природе религиозного сознания, обсуждается злободневнейшая для
нашего общества тема отношений между верой и научным мышлением, рассматривается
проблема происхождения зла, с религиозно-философской позиции освещаются темы
эволюции и прогресса.
Во второй книге отец Александр
проникает в глубинные истоки обрядоверия, магического восприятия мира. Он
показывает, что такое языческое отношение к природе и Богу коренится в самом
акте грехопадения. О том, как стал человек возвращаться к Богу, также
рассказывается именно в этом томе.
Третья и четвертая книги
проводят читателя по путям духовных поисков в двух древних центрах цивилизации:
на востоке - в Индии и Китае, и на западе - в Греции.
Пятая книга шеститомника по
праву считается самой сильной. И это не случайно, потому что она посвящена
предтечам Иисуса Христа - пророкам, людям, духовно близким самому автору.
Современный подвижник Западной Церкви, Жан Ванье, всего-то на пять минут
встретившийся с отцом Александром, но
успевший его почувствовать, понять уровень личности; на вопрос, что он о нем
думает, сразу ответил: "Он был пророком, великим пророком нашего
времени!". Это, действительно, так. Отец Александр был призванным на
служение Самим Богом. Поэтому так рельефны созданные им образы ветхозаветных
пророков, и так прекрасно передана культурная атмосфера той эпохи, в чем -то
очень похожая на нашу.
Шестая книга, несмотря на
свой объём (более 800 страниц), читается на одном дыхании, благодаря динамизму
повествования. Она завершает обзор мировых религий и философий, всех исканий
человечества, предшествовавших воплощению Господа. Ответ был дан, но читатель
остановлен автором на пороге "Нового Завета".
Таким образом, отцу
Александру удалось исполнить задачу, поставленную Владимиром Соловьёвым. И он
мог бы приступить к осуществлению своего замысла: написанию истории
Церкви. Но начало 80-х годов
складывалось для него очень трудно. Это было время ареста многих друзей,
бесконечных допросов, обысков и прямых угроз. Но, несмотря на это, батюшка
продолжал упорно работать. Для предполагаемого массового читателя Священного
Писания им было написано "Руководство к чтению книг Ветхого
Завета"(1981, "Жизнь с Богом"). Много лет он трудился над
библейскими комментариями и над вспомогательным научным и литературным аппаратом,
которые потом вошли в "Ключ к пониманию Священного Писания"(1982,
"Жизнь с Богом").
Поражает богатство
используемого материала (что характерно для всех трудов отца Александра): тут
книги по истории, географии, археологии, труды Отцов Церкви и изыскания
современных экзегетов. И никакой эклектики! Все подчинено единой цели,
демонстрирует преемственность богословской и библейской мысли, существенное,
внутреннее единство Вселенской Церкви.
Закончив создание своей
религиозной эпопеи, он берется за учебник для наших православных академий. И
рукопись двухтомных "Основ ветхозаветной исагогики" вскоре была
передана этим академиям в дар...
Тогда же он приступает к
работе над "Словарем по библиологии" - сборнику статей о людях,
которые посвятили свою жизнь изучению и объяснению Библии. Этот уникальный
многотомный труд написан таким образом,
чтобы читатель увидел действие Духа Божия, объединяющего богословов разных
стран и конфессий в единую Церковь. В порядке изложения материала ясно видна задача
не столько скрупулёзно рассказать о всех библеистах, сколько изобразить общие
тенденции в работе различных библейских школ (связанных со своими Церквами и
общинами). В наше смутное время непрекращающейся конфессиональной разобщенности
он постарался показать, что добрая воля, любовь к Слову Божию, живое
боговдохновенное развитие богословской мысли могут способствовать преодолению
разногласий и объединению христиан.
Отец Александр всегда
считал, что История делается не массами, а личностями. И история Церкви есть,
прежде всего, история Её святых, тех, кто клал кирпичики в созидаемое совместно
с Христом Здание. Но "Словарь по библиологии" рассказывает не о всех святых, а лишь о тех
подвижниках, кто внес свой вклад в перевод и распространение Священного
Писания.
Сам, замечательный
специалист по библейской критике, отец Александр как бы всей своей жизнью был
подготовлен к этой работе. И ему удается её закончить. А потом он еще успевает
написать Евангелие для детей - ставит точку за неделю до смерти. История же
Церкви будет пока называться «Словарем по библиологии»…
Никому не понятно, как когда
он все это делал. В последние годы у него не было ни секунды отдыха. Но он
считал, что не имеет права ни от чего отказаться, потому что общество
потянулось к Церкви после стольких лет идеологической обработки. Наступило
время свидетельствовать о своей вере.
Он становится первым
священником, чьи статьи и интервью публикуются в советской прессе, кто начинает
выступать на лекциях сначала в ВУЗах, потом в клубах, кого приглашают в школы,
на радио и телевидение. И всегда везде овации, сотни вопросов, блестящие
ответы.
Вот он на сцене: коренастый
и крепкий, почти совсем седой, большая голова мыслителя с открытым лбом, густая
аккуратно подстриженная борода, удивительные, темные, большие пронзительные и одновременно
радостные глаза. Его мощный баритон профессионального проповедника мог
обходиться без микрофона. На сцене он движется стремительно, но исполнен
аристократического достоинства. Он, как правило, в широкой шерстяной черной
рясе. Обращает на себя внимание его врожденный артистизм - в каждом движении, в
каждой фразе: ни одного лишнего шага, ни одного фальшивого слова. Блестящее,
исчерпывающее знание материала без малейшей подготовки. Иногда брал с собой
книги, чтобы прочесть любимое место. Но чаще стихи, афоризмы, которыми украшал
свои лекции, цитировал сходу, наизусть.
И никогда ни одного
осуждающего слова. Если критиковал, то очень мягко, деликатно, тут же
оправдывая, тут же рассказывая о чем-то хорошем. О давно умерших философах он
говорил с таким почтением и благоговением, как будто бы они сидели и слушали
его в зале.
А когда он начинал говорить
о Христе, зал задерживал дыхание. Все, кто хочет прийти пить Воду Живую,
приходи и пей! Вот источник!
Некоторые недоумевали:
почему этот ранее мало известный священник с началом перестройки и изменением
отношений государства к Церкви вдруг стал так много везде выступать и
печататься? А ответ тут был один: он хотел собой заткнуть брешь бездуховности в
официальной Церкви. Ведь у него к этой перестройке, к этой нежданно полученной
свободе было все готово… Вернее он сам
был готов к свободе. И ему было больно за Церковь, за Христа, Которого
некому проповедовать...И он давал время другим, чтобы они могли прийти в себя, собраться,
подготовиться.
Остается в этой кратком
очерке сказать о том, что всегда быо камнем преткновения в отношениях отца
Александра с остальным православным клиром: о его экуменических взглядах.
Отец Александр один из немногих в Русской Православной Церкви, кто до конца понял, что в условиях взрывного
развития коммуникаций и перед лицом надвигающихся апокалиптических социальных и
экологических катастроф все христиане, вся Церковь обязаны преодолеть
второстепенные догматические и культурологические разногласия друг с другом,
открыться миру. Только тогда "Невеста Агнца" сохранит данную Ей
Христом возможность спасти человечество.
За три месяца до своей
мученической смерти, выступая на симпозиуме в Вайнгартене(Германия), отец
Александр высказался по этому поводу достаточно определенно. Поддержав
присутствующего там немецкого католического ученого и богослова профессора
Кюнга в его размышлениях о необходимости наступления экуменической эры, отец
Александр подчеркнул, что этому "просто нет альтернативы!". Что,
"если человек не выработает каких-то высших принципов, которые помогут ему
сегодня преодолеть конфронтацию, он обречен. "Конфронтацию
подталкивает, развивает в обществах "массовое" сознание. А ведь
"человек в толпе - самое беспомощное существо. Толпу легко направить в
любую сторону. И все наше столетие красноречиво показывает это". ...
"Какой же выход? -
размышляет он - Думается, в зарождении христианского персонализма, который
открывает нам, что в каждой личности отражается вечное. Христос говорит, что
Богу дорога каждая душа, а не масса или народ. Это не позитивный или
естественно - научный факт. Это Откровение... Утверждая абсолютную ценность
человеческой личности, Бог во Христе открывает нам и другое: подлинная жизнь
личности - в открытости другим личностям. В этой отдаче самих себя , в этом
персонализме утверждается тайна любви и тайна служения. Только на таком
основании возможна будущая экуменическая модель мира. Конкретная задача здесь -
научить людей этой открытости. Возможна ли она?...
Чудесное многообразие людей,
прекрасное многообразие языков, темпераментов, культур, истории, многообразие,
которое создает красоту жизни, превращается сейчас в повод для конфронтации.
Это массовое сознание деградирующего человека....
Считает ли человек себя
верующим или нет, без духовности у человека нет будущего. Человек создан как
явление Духа во Вселенной, как отображение Тайны, Которая создаёт весь мир.
Если мы изменим своему призванию, Бог создаст новое человечество. Надо, чтобы
этого не случилось."
Эти слова отца Александра, я
думаю, мы должны рассматривать как его духовное завещание и своей пастве, и
своей стране, и всем людям на земле. Потому что теперь уже ясно, что он был
настоящим гражданином Мира и принадлежит не только своей Родине и своей Церкви,
но всему человечеству.